Давайте, для начала, определимся, что мы имеем в виду, когда противопоставляем ТВ и Интернет.
Телевидение — это что? «Ну, это, там, программы разные, ток-шоу и всё вот это телевизионное».
Неа. Не так.
В Интернете тоже ток-шоу и программы. И не только сделанные специально для Сети, а даже целиком взятые с ТВ. Оцените просмотры «Камеди» и мультиков, снятых для ТВ.
Интерактивность? На ТВ, при желании, тоже можно устроить интерактивность — и часто её устраивают. Не помогает и не спасёт.
Телевидение отличается от Интернета, по сути, только одним. Вёрсткой. Телезритель обречён смотреть то, что за него решил программный директор, шеф-редактор, корреспондент. В том порядке и в то время, которое выбрали за телезрителя.
Телевидение жёстко, неповоротливо, не даёт возможности мгновенного выбора.
А Интернет — даёт.
Увидел фильм с Моникой Беллуччи, поставил на паузу, полез смотреть, сколько ей лет, заодно увидел, что ещё она снималась в сцене с изнасилованием, побежал смотреть эту сцену — и так до утра.
Телевидение неудобно, а Интернет удобен. Всё неудобное и медленное уступает место удобному и быстрому. Телега — автомобилю, перьевая ручка — шариковой, шёлковые чулки на подвязках — лайкровым колготкам. Несмотря на всю живописность подвязок.
Вот именно в таком виде — заданной телетрансляции с незыблемой вёрсткой — наше старое доброе телевидение в силу собственной ригидной — и от этого фригидной — природы, железнодорожной неповоротливости, исключающей удовлетворение спонтанных прихотей потребителя, умрёт ещё при нашей с вами жизни.
И все популярные, в высоких кабинетах, разговоры о том, что надо приблизить интернет-повестку к ТВ или ТВ-повестку к Интернету, так же старомодны и нерелевантны, как и само ТВ.
Ни хрена не поможет. Потому что дело совсем не в этом. Ускорить или замедлить смерть пациента может. Вылечить — нет. Ибо болезнь заложена в генокоде.
Вот такое у меня для вас харакири в прямом эфире.
Маргарита Симоньян.